Последний же пакет больше всего напоминает иранские санкции. Особенность его в том, что запрещено иметь дело не только с компаниями из списка, но и с теми, кто имеет дело с компаниями из списка – так называемые вторичные санкции. Такое расширительное толкование увеличивает периметр санкций во много раз, причем ответственность за соблюдение санкционного режима ложится на сами компании. Для финансовых институтов штрафы за соблюдение санкционного режима исчисляются миллиардами долларов, поэтому банки как огня боятся токсичных клиентов. В результате возникают парадоксальные ситуации, когда, например, французский Societe Generale блокирует счета вновь назначенного французского атташе по культуре в Иране только потому, что название страны всплыло в анкете. Санкции запрещают «оказывать любое содействие в совершении сделок с компаниями под запретом», а то, что является «содействием», зависит от толкования. Если в узком смысле это финансирование и непосредственное участие, то в широком – это консультации, участие в конференциях и т.д.
Европейские компании оказываются в наиболее уязвимом положении, так как американские могут получать лицензию Офиса по контролю за иностранными активами Минфина США (OFAC), если докажут, что конкретный проект или сделка не противоречит санкционному режиму. Европейские компании сами должны оценивать, не возникнет ли у них конфликт с американским регулятором. При попытке получить лицензию OFAC они могут услышать, что лицензия им не нужна, – а затем при заключении договора с американской компанией их спрашивают, не работали ли они, скажем, в Иране без лицензии. И в этой ситуации лучше отказаться от бизнес-проекта, чем рисковать самым большим и привлекательным американским рынком.
В некоторых странах (например, Германии) внешнеполитическое ведомство старается защищать интересы национальных компаний, а в некоторых (Франции или Великобритании) оно устраняется от конфликтов. Поэтому, например, в Иране и до ядерной сделки были люди, ведущие легальный бизнес с немецкими и даже американскими компаниями, но не французскими или британскими.
Условием снятия санкций с Ирана является неукоснительное выполнение договоренностей, в случае малейшего нарушения все автоматически возвращается назад. Именно поэтому, даже несмотря на постепенное облегчение режима с 2015 года, международный бизнес здесь все еще колоссальная редкость, а темп роста ВВП в 2017 году вернулся к скромным (для Ирана) 3,5%.
Можно с большой степенью вероятности предположить, что сейчас проведена окончательная «пристрелка» санкций против России. Американские и европейские think tanks внимательно изучают последствия включения «Русала» в санкционный список, чтобы оценить, какое влияние могут оказать последующие действия на экономику России. По всей видимости, ограничение темпов экономического роста рассматривается в Вашингтоне уже как недостаточная мера.
К сожалению, российское правительство включилось в эту гонку. Уже сейчас рассматриваются меры по поддержке пострадавших компаний. Это означает, что «заражение» с отдельных компаний перекинется на государство в целом. Молодые менеджеры из правительства, выходцы из селигерских проектов, сейчас, конечно, будут наперебой предлагать «ответочку». Наверняка в Кремле уже гуляют списки американских компаний, которые можно «наказать», параллельно освободив рынок для правильных игроков. Очевидно, что такие меры могут повысить аппаратный вес конкретного чиновника и обеспечить преимущества паре-тройке российских предприятий, но не окажут никакого влияния на эффективность геополитического противостояния.
Понятно, что сейчас сторонники сотрудничества не рискуют поднимать голос. Ставки сильно повысились, однако это не означает, что сама идея сотрудничества с Западом умерла. Идеи «евроинтеграции» сегодня маргинальны, но число их сторонников будет расти по мере увеличения издержек от конфронтации. Тем временем бизнесу неизбежно придется учиться жить в условиях «гибридной» экономики. И если раньше менеджеры ездили на учебу в Лондон или Чикаго, то сегодня для бизнесменов была бы крайне полезна степень MBA, полученная в Тегеране (если бы такое образование там было).
Россия сегодня представляет собой достаточно устойчивую и крупную экономику. Конечно, секторальные санкции (против нефтегазового сектора или финансового) мгновенно отбросят нашу страну в состояние середины 1990-х, при этом без всяких перспектив выхода из кризиса. Полностью исключать такой сценарий нельзя, а всерьез рассматривать его с экономической точки зрения нет смысла – и так все понятно.
Однако с локальными санкциями (против отдельных компаний) страна может относительно стабильно существовать вплоть до следующего выборного цикла. Население привыкнет к бедности и отсутствию перспектив, предприятия научатся справляться с инфляцией издержек из-за недоступности технологий. Экономика перейдет на «проектный» режим, когда те или иные инвестиционные решения будут приниматься не исходя из доходности, а из возможности доступа к финансированию, которое будет распределять государство. Издержки при этом будут расти, а эффективность падать. А частный бизнес снова вернется к короткому циклу планирования и будет жить в условиях кредитного голода.
Иными словами, за санкции мы заплатим низкими темпами роста. В официальном прогнозе они и без того низкие, но после каждого очередного удара прогноз придется немного корректировать – ВВП на десятую пункта вниз, инфляцию – вверх.
Денис Соколов
Руководитель отдела стратегического консалтинга и исследований Cushman & Wakefield
Россия же репутацию себе испортила безнадежно, и ее граждане теперь, к сожалению, также несут репутационные риски. Речь не о бытовом уровне, хотя и это порою ощущается, речь прежде всего об иностранных банках и властях. Раньше на деньги из России и из других внешних по отношению к США и Европе стран смотрели примерно одинаково. Но сейчас складывается впечатление, что для россиян требования растут. Это внешний фактор.
Есть еще и внутренний. Все знают, что владение бизнесом в России в известной степени условно: сегодня ты успешен, а назавтра уже сидишь в СИЗО. Полагаю, что понимание этого было движущей силой для многих крупных бизнесменов, которые переводили активы за рубеж. Например, Михаил Фридман из группа «Альфа», который вместе с другими успел перевести значительные активы. Вексельберг, кстати, тоже провел широкую международную экспансию, но и российских активов у него достаточно.
Цитата
Госдума грозит введением антисанкций. Как вы оцениваете их возможное влияние на российский рынок?
— Они несут огромные риски для экономики и политической системы. В первую очередь пострадают граждане России. Депутаты предлагают целый пакет мер: запрет на импорт лекарств, алкоголя, сельхозтоваров, ограничения на сотрудничество с США в сфере атомной промышленности, в космосе, запрет найма американских граждан, запрет на американское программное обеспечение…
Вообще все это выглядит анекдотом. В России везде стоит ПО американского происхождения (Windows). Это что, депутаты хотят парализовать работу всех госучреждений, включая МВД? Складывается впечатление, что политики сознательно ведут страну к опасной черте. Взять ситуацию с блокировкой Телеграма. В России 15 миллионов пользователей этой сети, и власть сейчас одномоментно уронила свой рейтинг среди этих в массе своей лояльных граждан. Логика власти — в стране не может быть ничего независимого, и Павел Дуров должен передать ключи шифрования, даже если их не существует в природе. Не передаст — значит, мы его запретим. И плевать на последствия.
То же и с антисанкциями. Бьют опять своих, разрывают сотрудничества, уничтожают конкуренцию, не понимая последствий. Закон об ответных мерах, думаю, будет принят, но, надеюсь, с оговоркой, что правительство все равно будет иметь последнее слово с введением их в силу и не позволит принести в жертву наши компании. Давайте вспомним, что и Путин говорил: нельзя сворачивать сотрудничество с США по космосу, а депутаты добиваются в том числе и этого. Министры прекрасно понимают, что не нужно вообще никаких антисанкций, потому что они в любом случае вредят. Нет таких антисанкций, которые бы не навредили, просто потому, что они снижают эффективность рынка, и вся эта нагрузка так или иначе ложится на потребителя. Если вы запрещаете импорт откуда-то, то ваш потребитель сколько-то, да переплатит, потому что конкуренция понижается. Не говоря уже про запрет экспорта и разрушение международных производственных цепочек. Это базовые принципы.
Банкир, президент общественной организации профессиональных участников финансового рынка ACI Russia Сергей Романчук
Смешные» санкции Запада при ближайшем рассмотрении оказались менее веселыми, чем хотелось бы Кремлю. Они не убивают мгновенно, но в долгосрочной перспективе носят удушающе-усыпляющий характер. Над ними можно издеваться, их можно не замечать, можно, в конце концов, периодически в отместку «бомбить Воронеж», но в один прекрасный или не очень день Россия очнется ото сна и обнаружит, что она, находясь в коме, несколько десятилетий пролежала в ванной с перерезанными венами, и поэтому сил встать у нее уже нет – даже на колени… Попавшие под токсичное влияние посткрымского гипноза русские элиты просто еще не осознали в полной мере, в какой глубокой исторической ловушке они находятся.
Впереди тяжелые времена. Обсуждаются два события: принятие американских санкций против Сургутнефтегаза (вслед за Депипаской) и раскрытие структуры русских активов в двух британских офшорах. Сургут, как считается, сложил в кубышку более 40 млрд долларов, 47 миллиардов долл. сложивли русские компании в юрисдикциях Каймановых и Вирджинских островов. Сургут владеет 24% медиагруппы Ковальчуков, которая в значительной мере контролирует мозги массового телезрителя. Для нас это означает, что будет бешеная стрельба из всех бортовых орудий Ковальчуков, поскольку им сильно прищемят хвост. Удар будет, пожалуй, даже более чувствительный, чем по Дерипаске, потому что Сургут глубоко вплетен именно в путинский бизнес - с Тимченко, Ковальчуками, с ВТБ и Сбербанком, с кремлевским проникновением в Центральную и Восточную Европу. А если Мэй и парламент решатся начать вскрывать лондонскую русскую кубышку, то дальше вряд ли устоит и кипрский офшор.
Все это - несмотря на дружеские обращения проф.Кортунова с *другу Джону* - приведет к тяжелым последствиям для *воронежа*. Путин не хочет понимать предложения Трампа, - а оно после корейского урегулирования делается все яснее и четче, - и это значит, что во внутренней пропаганде начнется еще более тяжелая форма рессентиментного бреда
пользователь: Гость
